Переводчик: Л.Ш.Смурова / Traductora: L. Sh. Smurova
Китай 8: Мао и строительство социализма
1-как победил коммунизм в Китае.
Все постигшие со времён опиумных войн (с 1850 года) китайский народ бедствия опустошили и обездолили страну, в которой царила коррупция, а прожиточный минимум был мизерным. К 1925 году в стране находились военные командиры, ищущие независимости большей или меньшей степени подконтрольного им региона, и центральное правительство Гоминьдана, которое было не в состоянии с ними справиться. Европейцы до 1945 года были заняты своими войнами, что спасло Китай от их хищнических претензий, но в 1931 году в Маньчжурию вторглась Япония с целью её присвоения. Казалось, что, в конечном итоге, рано или поздно, Китай распадётся на несколько независимых, воюющих между собой, государств. Но произошло следующее:
1) завершилась 2-ая мировая война, Япония потерпела поражение и была вынуждена оставить Маньчжурию; страны – победители не доверяли друг другу, и возможности, как в былые славные времена, поделить Китай на сферы влияния, в 1945 году не оказалось;
2) появилась национальная сила, сплочённая изнутри: Народно-освободительная армия под командованием Мао Цзэдуна, глубоко убеждённая в том, что коммунизм поможет избавиться от иностранцев, разгромить ГМД (Гоминьдан) и определить истинный путь развития Китая.
С начала века некоторые представители китайской интеллигенции приняли марксизм в качестве своего социального убеждения; обстоятельства страны, воюющей против всех, были идеальными, чтобы попытаться направить эти силы на коммунистические изменения в стране. Мао, Чжоу Эньлай и Линь Бяо приняли коммунистическую идеологию и вступили в КПК (Коммунистическую партию Китая) для борьбы с Чан Кайши. КПК изначально имела советскую финансовую поддержку, поддержку в области образования и профессиональной подготовки для достижения цели в соответствии с русской моделью: абсолютный контроль находится в руках партии, партия контролируется небольшой группой, следуя марксистской догме о борьбе пролетариата, то есть рабочих. Скрытым образом русские стремились контролировать КПК, чтобы впоследствии СССР смог осуществлять контроль и над Китаем.
Но в теории оказалась серьёзная ошибка, касательно Китая: рабочих было очень мало, менее 1% населения страны. Китай был страной крестьян – около 95% населения, а кроме этого, промышленные районы были расположены на востоке, сосредоточившись вокруг Шанхая. Таким образом, ни рабочие, ни территориальное расширение промышленности не могли оказать большого влияния на страну, а тем более на социалистическую революцию. Мао был прекрасно осведомлен о ситуации и рассудил, что китайские крестьяне находились в условиях, подобным условиям, в которых находились московские рабочие в 1918 году: они не владели средствами производства, имели низкие доходы, страдали от голода, по отношению к ним проводилась политика закручивания гаек, и они нужны были лишь для сбора урожая, никакого иного прока государство от них не видело. Теоретикам марксизма, казалось разумным предполагать, что ситуация в Германии (промышленно развитой стране с большим количеством рабочих) может распространиться на весь мир и на мировой пролетариат, так и Россия поднялась с оружием в руках для построения социализма. Но проблема Китая состояла в том, что в стране почти не было рабочих, и Мао решил опереться на крестьян, несмотря на рекомендации советских советников. Уже в то время стало ясно, что если Китай пойдёт по социалистическому пути развития, то сделает это по-своему, а не в соответствии с русской моделью.
Китайские крестьяне так страдали от своей несчастной жизни, что легко сменили бы религию, лишь бы эта новая религия принесла бы им хоть некоторое облегчение: представители Гоминьдана приходили и грабили их запасники; коммунисты же, получив контроль в регионе, считая себя крестьянами, раздавали землю для возделывания, никогда не унижали крестьян. Деревня стала коммунистической, хотя о Марксе никто ничего не знал, так как никто не умел читать. Следующим успехом Мао оказалось определение наиболее приемлемого для него вида войны – партизанской. В такой огромной стране с плохими коммуникациями традиционная армия находится в невыгодном положении против несерьёзного, но вездесущего врага – крестьян. Мао выбрал политику внезапных наступлений, избегая боев на фронтах и ослабив в течение многих лет врага, воюя не на поле битвы, а нападая внезапно.
Чан Кайши предпринял несколько кампаний по окружению коммунистов, и в 1932 году почти всех уничтожил; Мао и небольшому отряду удалось избежать осады, они прошли пешком тысячи километров, своего рода эта была эпопея сопротивления коммунистов под руководством Мао, добрались до северо-востока страны, далеко от ГМД. Там они перегруппировались и продолжили борьбу против националистов.
Когда в 1936 году был похищен Чан Кайши, и его заставили заключить союз с коммунистами для борьбы с японцами в Маньчжурии, коммунисты возложили на ГМД всю ответственность за ведение войны на фронтах с Японией. Сами они перешли за японские линии, рассеялись среди китайского населения, организовывали людей и вели партизанскую войну. Когда Япония проиграла войну, ГМД был ослаблен борьбой, а коммунисты усилили свои ряды крестьянским пополнением в Маньчжурии. Националисты ГМД были сильными в нескольких городах, а коммунисты – повсюду в сельской местности, захват всего Китая – был лишь вопрос времени. 1 октября 1949 года была провозглашена Китайская Народная Республика (КНР).
2-первые годы существования КНР.
Результатом гражданской войны в Китае было окончание войны, оставалось осуществить гораздо большее – восстановить огромную страну. Мао, будучи ярым коммунистом, а не только стремящимся к власти человеком, поставил перед собой две основные задачи в соответствии с советской моделью: развитие тяжелой промышленности и развитие сельского хозяйства на принципах коллективизации. Он столкнулся с двумя препятствиями: внешним, продлившимся всего три года (война с Кореей) и внутренним, который продолжался, пока Мао определял врагов режима. Врагами оказались: антикоммунисты, правые, крайне левые, контрреволюционеры, ревизионисты, уклонисты, буржуа, интеллигенты и другие противники, на которых Мао не жалел эпитетов, организуя кампании с меньшей или большей степенью жестокости против них. Диктаторские режимы, особенно имеющие идеологию, известны своими атаками на врагов и названиями, припечатывающими их к столбу позора, но при режиме Мао литературное творчество сводилось к изобретению прилагательных.
Первой была кампания по подавлению контрреволюционеров (1951), входящих в Гоминьдан и не признавших своё поражение, они организовывали массовые беспорядки по всей стране. Мао дал поручение выявить, преследовать и наказать их таким образом, чтобы это послужило уроком для всей страны. Изначально Мао собирался выступить именно против антикоммунистической ГМД и опасался, что местные руководители превысят свои полномочия при наказаниях, но вскоре понял, что страх населения к правительству был ему на руку. Мао прошёл путь от принятия решения по каждому отдельному случаю до принятия решения по целому коллективу: оценивалось число врагов режима, которых обязательно должны выявить в каждом месте, и он пришёл к выводу, что покончить с врагами можно, лишь уничтожив 0,1% населения.
Таким образом, от понятия справедливости, которого человечество кропотливо добивалось на протяжении веков (каждый человек должен быть осуждён по отдельности беспристрастным судом, подсудимому даётся возможность доказать свою невиновность), отказались в пользу укрепления социализма. Обвинения против врагов режима были больше эпитетами, чем обвинительными заключениями, поскольку контрреволюционная деятельность, сотрудничество с империализмом, взяточничество – дела, трудно доказуемые в суде, если, конечно, суд не является необходимым. Количество погибших в результате данной кампании варьируется, но количество это ужасно: от несколько сот тысяч до пяти миллионов, в зависимости от исследований и учёта гибели отправленных в исправительные лагеря с целью трудового перевоспитания. Неоднозначные распоряжения Мао местным руководителям во время этой кампании предоставили идеальную возможность свести личные счеты от имени центрального правительства. Деятельность Мао на протяжении многих лет его руководства в отношении тех, кого он считал врагами государства, привела к выявлению личных врагов, заклеймённых врагами государства. Если сравнить эту деятельность с работой садовника – он производил обрезку ненужных, по его мнению ветвей: не выросших или чрезмерно разросшихся, тонких или очень толстых, просто не нравящихся, потому что портят форму дерева, высохших или дающих слишком много фруктов. Китай был для Мао лабораторией, в которой он мог ставить эксперименты над китайцами, сам решая, что лучше для страны, проходя по телам людей.
Следующие кампании («три-анти» и «пять-анти») были чуть более конкретными, поскольку их цель – искоренить проблему, существовавшую в Китае многие годы – коррупцию. Эта работа должна быть проведена во многих странах, особым образом в Мексике, поскольку направлена против – «три-анти»: 1) коррупции; 2) растрат; 3) бюрократии, а «пять-анти»: 1) взяточничества, 2) хищения государственного имущества, 3) уклонения от уплаты налогов 4) обманов в государственных контрактах, 5) воровства государственной информации. Была проведена рекламная кампания, поощряющая работников шпионить за своими руководителями и выявлять недобросовестных руководителей, которые впоследствии подвергались суровому наказанию в виде штрафов, трудовой повинности, пыток, а некоторые были даже казнены. Естественно, возникла необходимость избавиться от врагов и создать атмосферу террора, в которой любому человеку в иерархии могло быть предъявлено обвинение, и, следовательно, каждый должен был жить, строго соблюдая принципы партии. Кроме того, война с Кореей укрепила китайский национализм, сплотив народ против империалистической агрессии, и усилила моральную власть государства, позволившую ему наказывать врагов государства, кем бы они ни являлись.
Проблема состояла в том, что руководящие партийные принципы никогда не были чёткими. Например, во время революции коммунисты забрали земли у крупных землевладельцев и отдали её крестьянам, симпатизировавшим коммунистам после победы революции. Последовательно и все более резко применялась коммунистическая концепция уничтожения частной собственности, а земли у крестьян изымались для передачи их коммунам. С самого начала коммунизм в Китае не насаждался жёсткими методами. Например, группа «пять-анти» говорит об уклонении от уплаты налогов, о государственных контрактах, понятиях, совместимых до некоторой степени только с капиталистической системой. (В Мексике поместья были упразднены во время революции, но остались в частной собственности и в собственности крестьянской общины, своего рода в нашей стране получился гибрид, если не сказать Франкенштейн, говоря о деревенской собственности). Распространение коммунизма в Китае было постепенным, лидеры анализировали ситуацию и решали, какой шаг предпринимать следующим. Отдельные личности воспользовались оставшимися лазейками в экономической деятельности, и когда началась новая кампания, они стали лёгкими жертвами нового рвения коммунистов. Сначала капиталистическая деятельность допускалась до определённой степени, но постепенно Партия решила запретить подобную деятельность, а все те, кто её осуществлял, автоматически были признаны врагами государства.
Обе упомянутые кампании оказали дополнительный эффект: они помогли властям очистить руки от крови многочисленными самоубийствами. Огромное количество людей (по оценкам, от сотен тысяч и до нескольких миллионов) поняли, что избежать унижений, наказаний, неприятностей для себя или семьи невозможно, жизненные перспективы были настолько ужасны, что они выбирали самоубийство. Римляне посылали избранным кинжал, а китайские коммунисты довели эту практику до максимума, добившись бесчисленных смертей – террор был похлеще, чем у Сталина.
Эти кампании проводились в первую пятилетку (1953-1957), задачей которой было добиться успехов в сельском хозяйстве и тяжелой промышленности по советской модели, с советскими советниками и советскими деньгами. Полученных авансов хватило для объединения крестьян в общины и создания базы для тяжелой промышленности. Целью рассмотрения является вопрос, были ли полученные результаты обусловлены преимуществами коммунизма или же тем, что после 25 лет гражданской войны в стране наступил мир, и появилась возможность посвятить себя труду, а не военным действиям, а результаты придавали уверенность властям в принятии решений.
3-культурная революция.
Экономическое развитие и чистка рядов от врагов в начале 50-х годов создали у Мао впечатление, что страна полностью его поддерживает, в том числе и интеллигенция, которая по определению наблюдает, детально изучает и почти всегда находит что-то неправильное: нужно было сделать по-другому или вообще ничего не делать. Такое чувство, что Мао уже парил над облаками, начав кампанию «Ста Цветов» (1956), призывающую жителей Китая выражать публично свое мнение о государственных делах. Выражение, использованное им, было следующим – «данная политика проводится, чтобы расцветали сто цветов и соперничали сто школ конкурентоспособных идей для развития науки и искусства». Но это могло оказаться и простой уловкой для выявления замаскированных скрытых врагов режима, то есть врагов Мао.
Когда были получены первые предложения, то их авторы остались живы, и это побудило многих людей осмелиться критиковать правительство и партию с каждым разом всё в более резкой форме. Мао на полпути заявил (в начале 1957 года), что он предпочитает конструктивную критику, и его слова побудили наиболее напуганных жителей высказать свое мнение. Через несколько месяцев лавина критики накрыла страну, вспоминались прошлые ошибки, критиковалась сегодняшняя работа правительства: предыдущие кампании, формы коллективизации деревни, любое выражение своего мнения – всё предавалось гласности, критика обобщалась, и произошло ожидаемое. Мао отреагировал на критику заявлением, что многие отзывы были нездоровыми и прекратил поддержку кампании. К несчастью для китайцев, в 1956 году произошло восстание в Венгрии, обычно о нём говорят, что оно было «потоплено русскими в крови», и Мао испугался, что подобное может произойти и в его стране. Выступление о том, что Мао уже сделал (относительно правильности методов разрешения противоречий среди населения) был переписано таким образом, чтобы было возможно изменить не официальную правду, а лишь её последствия. Высказавшие критику режима были названы правыми, ревизионистами, и даже интеллигентами, все они подверглись преследованию. У страны был кратковременный всплеск сознательности, встревожившей Мао, который ещё более окреп в своих идеологических убеждениях и постепенно пришёл к выводу, что для Китая достаточно того, чтобы человек думал только о благе своей страны.
Как следствие, возникает Антиправое движение (1957-59), направленное против нескольких сотен тысяч китайцев, публично высказавших своё мнение. Наказания против публично критиковавших официальную политику варьировались от принудительного труда до смертной казни. Естественно, целью этого движения была интеллигенция, рассматриваемая любым авторитарным режимом (особенно имеющим четкую идеологическую базу), как нежелательная прослойка общества. Итак, управление страной и свобода выражения мнений граждан вступили в противоречие друг с другом. Противоречие возникло от того, что любое правительство делает ошибки в решении вопросов, на ошибки указывают критики и тем самым мешают работе правительства; кто прав? – этот вопрос невозможно решить априори. Свобода слова используется депутатами-оппозиционерами во многих странах. Прячась за своим уставом, они пробиваются к трибунам и устраивают там цирк, а ведь трибуны эти должны быть самым священным местом в стране для обсуждения государственных дел.
«Большой Скачок» – официальное название второго пятилетнего плана, начавшегося в 1958 году. С экономической точки зрения цели второй пятилетки были оптимальными, а средства их достижения ужасными. Естественно, цели заключались в: увеличении сельскохозяйственной продукции и ускорении индустриализации, но вмешалась безапелляционная идеология Мао, и Мао начал принимать ошибочные меры. С одной стороны, он хотел укрепления социализма и, следовательно – ускорения коллективизации в деревне, постепенно отменяя частную собственность и двигаясь в сторону той утопии, что все крестьяне страны являются членами одного и того же коллективного хозяйства (то есть владельцами всех пахотных земель страны). С целью укрепления идеологии и ожидая большей продуктивности от большей группы людей, сельскохозяйственные коллективы укрупнялись в размерах (от 20 до 200 или более семей). Марксизм столкнулся с задачей: при росте размеров коммун возникает больше проблем: в связи с увеличением контактов между людьми также возрастает количество недовольных – а это всё оказывает отрицательное влияние на производительность труда. Частная собственность была полностью отменена в 1958 году, и крестьянам оставалось только вступать в коммуны.
В 1959 и 1960 годах дождей было совсем мало, а урожай и того хуже. Тем не менее, перед деревней стояла официальная задача производить больше продуктов питания для жителей промышленных районов, и руководители коммун, страшась наказания, рапортовали Партии о своих успехах. Партия принимала отчёты с завышенными цифрами и требовала квот на зерно от коммун, которые были вынуждены их покрывать, а коммунам, получающим от государства дотации ниже прожиточного минимума, приходилось выживать самостоятельно. В результате такой политики разразился голод, убивший миллионы крестьян.
В то время на Мао снизошло вдохновение продиктовать законы вселенной: в 1958 году он провозглашает о проведении четырех кампаний по борьбе с вредителями, теперь уже полей. Одна кампания была направлена против воробьёв, клюющих зерно на полях, воробьёв в стране насчитывались миллионы. Мао призвал всех китайских детей достать рогатки и убивать воробьёв. Естественно, дети скоро покончили с воробьями. К сожалению, Мао ничего не знал об открытиях, сделанных итальянскими учёными: биологом Умберто Данкона и математиком Вито Вольтерра, изучившими во время Первой мировой войны популяции рыб и акул в Средиземном море и разработавшими основную теорию в области экологии, а именно: хищник-жертва. В этой теории объясняется взаимосвязь между количеством хищников и их жертв. Когда у хищника слишком много добычи, хищник наедается досыта, число хищников растет, а число жертв снижается. Так происходит до того момента, когда хищникам перестаёт хватать добычи, они погибают, и их количество резко снижается. В этих условиях их потенциальные жертвы начинают усиленно размножаться, и их количество неуклонно растёт. Для оставшихся немногих выживших хищников наступает пора благоденствия с обильной добычей, и – начинается новый цикл. Китайским детям понравилось убивать воробьёв для освобождения полей от этих хищников, но оказалось, что кроме зерна, воробьи уничтожали насекомых, в свою очередь уничтожавших посевы. С воробьями справились, насекомые стали вольготно размножаться, и их огромная популяция уничтожила сельскохозяйственные культуры гораздо более эффективнее, чем могли это сделать погибшие на полях воробьи.
Зато Мао был осведомлен о результатах работы советского ученого Трофима Лысенко, одного из величайших аферистов в биологии, провозглашавшего научные теории в угоду власти (например, о том, что приобретенные навыки могут быть унаследованы). Свои теории он проверял в лаборатории, а крестьяне должны были экспериментировать на полях. Китайские власти решили довериться советскому псевдоучёному, протеже Сталина, и заплатили за последствия.
Промышленность также нуждалась в реформах, и некоему руководителю пришла в голову сногсшибательная идея использования печек для производства железа (а если получится, то и стали). Во всех деревнях строились небольшие печи, в которых крестьяне нагревали собранный металл для получения железа: ключи, замки, ремни, ложки, ножи и т.д. – использовались все предметы во время этой металлургической паранойи, в результате были сделаны два вывода: 1) не весь металл, расплавляясь, превращается в железо 2) качество продукта зависит от температуры печи, а дрова не являются тем видом топлива, при котором достигается температура, получаемая при сгорании угля в промышленных печах.
Китай на протяжении тысячелетий был страной с устоявшимися традициями, с крепкими семейными узами, в основе которых лежали учения Конфуция об авторитете старших и уважении к ним. Социализм официально претендовал на создание большой семьи – нации, которая придет на смену традиционной концепции. В связи с тем, что старые семейные узы были крепкими и помогали формировать людей с определенным уровнем самодостаточности, то традиционная семья вступила в противоречие с социалистической концепцией. Наряду с обожествлением вождя (Сталина в СССР, Мао в Китае, Фиделя Кастро на Кубе, Уго Чавеса в Венесуэле) очень удобно нападать на традиционные семейные связи, предлагая женщинам освобождение от них: женщины не будут зависимы от мужа, их не будут передавать, как вещь или бить, они станут хозяйками своей судьбы. Так было рассказано женщинам об их будущей жизни, а законы для получения развода стали более доступными. В итоге женщины перестали быть придатком (номинальным) мужа, устраивались на работу, на которой они должны были работать наравне с мужчинами, чтобы после работы прийти домой и заняться теми же домашними делами, которые они выполняли до того, когда не работали. Для облегчения участи женщин, было объявлено, что политические разногласия могут стать основанием для развода.
«Большой Скачок» потерпел крах. Наиболее значительным итогом этого «скачка» оказался Великий Голод в Китае, постигший страну в 1961 году и уничтоживший неизвестное количество китайского населения, цифры варьируются от 20 до 40 миллионов. Ошибки в планировании совпали с естественными циклами засухи и наводнений, и урожай собрали мизерный. Власти продолжали забирать зерно у деревни и поставлять его в города. Огромное число крестьян голодало, но местные руководители боялись сообщать об этом властям. Были предусмотрены наказания невыполнения плана – пытки и смерть, которым подвергались крестьяне, спрятавшие зерно, чтобы просто выжить. Проблемы повсюду являются источником насилия, а голод только повышает уровень насилия в любой стране. Однако, достоверной информации о том периоде мало, и все цифры приблизительны. Никто не мог оказать на правительство давление и потребовать предъявить общественности реальные факты, и, в итоге, дело было замято.
4- последние годы жизни Мао.
В 1961 году Мао исполнилось 67 лет, лучшие годы жизни остались позади. Партийные руководители, обсудив результаты второго пятилетнего плана, пришли к выводу, что итоги не соответствовали ожидаемым, и понизили Мао в должности: теперь он уже не являлся всеобщим лидером и был низведен до номинального, но все ещё имеющего большой вес руководителя. Его противники забрали у него абсолютную власть, но вместе со своим вечным по жизни соратником Линь Бяо, Мао стремился вернуться на первые позиции, и он предпринял опробованную социалистическую меру (организовал группу удара), провозгласив о необходимости устранения врагов (в основном в армии), размахивая двусмысленными и амбициозными флагами. Группа удара была из Красной гвардии. Мао стремился заполучить поддержку студентов, такая возможность представилась – в Пекине была сформирована группа, быстро выросшая в количественном отношении и превратившаяся в силу, на которую власти во главе с Лю Шаоци незамедлительно отреагировали (май 1966 г.). Мао опубликовал письмо, в котором открыто поддержал студентов, примеру этих студентов последовали другие студенты, и вскоре подобных студенческих групп было много. Они носили красные нарукавные повязки, размахивали флагами и поддерживали Мао в борьбе против реальных или воображаемых врагов, всё ещё пытаясь найти капиталистов в Китае. Они были эквивалентом чернорубашечников Муссолини и СС нацистской Германии. Красногвардейцы, будучи ярыми сторонниками Мао, дали ему такую степень народной поддержки, которую Мао смог использовать для воплощения в жизнь своей следующей великой идеи.
8 августа 1966 года ЦК КПК издал директиву о Великой Культурной Пролетарской Революции. В директиве говорилось о том, что хотя буржуазию почти и удалось уничтожить, но оставшиеся привычки могли нанести вред пролетарскому сознанию, и необходимо было быть начеку, выявлять эти привычки и бороться с ними. Иными словами, пролетарская борьба не заканчивалась. Мао выдвинул идею продолжения революции, цели которой были направлены на: реформацию образования, литературы, искусства и иных надстроек, не относящихся к социалистической экономической базе, которые должны соответствовать конечным целям социализма. Хотя говорилось о свободе творчества, эта свобода существовала лишь на словах, поскольку продолжались агрессивные призывы к окончательному уничтожению буржуазии, отказу от старых привычек и от всего того, что шло вразрез с идеологией социализма. Мао был доволен красногвардейцами, он хотел, чтобы это движение распространилось на всю страну, чтобы проходили массовые демонстрации в Пекине, чтобы красногвардейцы могли увидеть великого лидера, а некоторые и поприветствовать его лично. Фотографии собраний нацистских солдат в Нюрнберге в 1935 году покажутся пустынным местом по сравнению с фотографиями красногвардейцев, окружающих Мао; снова и снова – эмоциональное обращение к толпе, собравшейся вокруг лидера; снова и снова работает один и тот же метод.
Красногвардейцы были похожи на воду, сдерживаемую плотиной, шлюзы открыты – и начался поиск врагов революции на улицах Китая. У красногвардейцев имелась идеологическая база – Линь Бяо собрал для них в небольшой сборник цитаты из речей и сочинений Мао. Сборник назывался «Красная книга Мао». Читатели найдут в нём множество аксиом (то есть утверждений об определенном порядке существующих дел, но без указаний причин такого порядка). Аксиомы Мао стали очень популярными во всем мире, особенно среди молодежи, мечтающей о коммунизме. В аксиомах даются основы надёжности (принадлежность к партии) для атаки врагов (буржуазии, капиталистов, всех выступающих против партии) и предлагаются методы действия (те, о которых скажет партия). Попробуйте создать состояние постоянного напряжения, когда даже сам факт того, что противник не нападает – плох, так как это означает, что сам падаешь до уровня противника. В книге заявляется о том, что революция – не прогулка в парке, а борьба, борьба трудная, но необходимая. Нет в книге и точных определений: идеологии, борьбы, революции, предпринимаемых действий, но есть правило – тот, кто следует за лидером, то есть за Мао, находится на правильном пути.
Красногвардейцы совершили много проступков и, наконец, это движение запретили. У армии было преимущество немедленной направленной атаки против любого человека, на которого укажет Мао, но, в конечном счете, армия стала неконтролируемой, что происходит редко; в начале 1968 года было решено, что армия выполнила свою миссию и должна вернуться к своей непосредственной обязанности – обеспечивать безопасность государства. Мао вновь обрел власть и статус, и с тех пор, до самой своей смерти в 1976 году, он становится живой легендой, постепенно, по мере приближения старости, избегая появляться на публике и предоставляя власть «Банде Четырёх» – так называлась группа из четырёх высокопоставленных чиновников, принимающих решения и пытающихся укрепиться во власти, пока Мао ещё не умер. В то время впал в немилость Линь Бяо, верный товарищ Мао по оружию в революционной борьбе; ходили слухи, что он стремился прийти к власти, но провидение решило иначе – он погиб в авиакатастрофе.
5- наследие Мао.
Как и у всех выдающихся лидеров, результаты работы Мао огромны, и интерпретируются они по-разному. Вероятно, его наибольшая заслуга состоит в том, что он вывел Китай из хаоса, в котором страна находилась в 1925 году, и более того, он сохранил целостность страны (за исключением Тайваня). Если мы примем во внимание, что стране с 1900 года угрожала возможность раздробленности, то можно назвать историческим подвигом Мао сохранение Китая, как страны. Следующая его заслуга состоит в обеспечении мирного периода жизни страны, использованного для экономического роста и благосостояния, хотя результаты были неоднозначными. Прогресс в распространении грамотности (название не годится для Китая, так как в Китае даже не было алфавита), упростилась письменность, огромное количество людей научилось читать и писать. Китайцы, почти уничтоженные как народ в течение многих лет борьбы великих держав против Китая, повернулись лицом к другим народам мира. Мао и коммунистическая революция восстановили страну и вернули китайскому народу чувство национальной гордости. В данном контексте стоит вспомнить о международной ситуации в 1970 году.
Отношения с СССР сильно ухудшились, и вдоль протяжённости всей границы постоянно возникали конфликты между китайцами и русскими. Но однажды русские с помощью силы захватили остров, находящийся посередине реки Амур, разделяющей две страны, а конкретнее – Сибирь от Маньчжурии. Этот инцидент не имел решающего значения, но участились случаи приграничных конфликтов в изолированных районах вдоль реки Уссури, впадающей в Амур. Американцы проанализировали информацию и поняли, что все конфликты возникали на реке Уссури, вблизи советских баз, а не рядом с китайскими базами, что противоречило русской версии о том, что именно китайцы были инициаторами конфликтов, ведь всегда проще придумать проблему рядом со своими базами, а не вдали от них. В США продолжают анализировать ситуацию и приходят к выводу, что СССР сознательно искал конфронтации с Китаем. Почему? Теоретически обе страны были коммунистическими и должны были поддерживать друг друга, так как не имелось идеологических причин для нападения. Однако, было известно, что между русскими и китайцами всегда присутствовало отчуждение, и что, несмотря на войну в Корее, противостояние между китайцами и американцами осталось на уровне разговоров и отзыва своих посольств. Это означало, что Китай не был готов к бою с Соединенными Штатами от имени СССР, и более того, его позиция не была определенной в случае войны между русскими и американцами. Соединенные Штаты не рассчитывали априори на Китай, как возможного своего союзника, но Россия на Китай надеялась. Или, может быть, она пыталась взять силой то, что не смогла достичь посредством убеждения – решительную поддержку Китая в борьбе против США. Или, того хуже, провоцировал войну с Китаем с целью захвата страны и образования самого крупного блока, безусловно доминирующего на планете. Это всё гипотезы, но чем правдоподобнее оценивается будущее, тем больше надежды имеет человек, и тем больше оснований для процветания большинства предсказателей. Наконец, американцы, поставив себя на место китайцев, поняли, что Китай не мог сравниться по военной мощи со сверхдержавами, и при разрыве с СССР ему станет выгодно поддерживать дружеские отношения с США, поскольку китайцы были в курсе того, что американцев не устраивал факт, если Китай достанется русским.
Американцы решили действовать и, забыв про идеологию, связались с китайскими руководителями. Генри Киссинджер направился в Китай и встретил в Чжоу Эньлае умного собеседника, открытого для переговоров и поиска общих интересов. После двадцати лет застоя в отношениях, в 1972 году и президент Никсон, и Генри Киссинджер посетили Китай с визитами. Хотя и не сразу сформировались дипломатические отношения, по обоюдному молчаливому согласию обеих сторон Китай получает место в Совете Безопасности ООН. В обеих странах встреча руководителей США и Китая получила большой резонанс, широко освещалась в средствах массовой информации, главным образом, информация была предназначена для Советов.
Но отношения со своими согражданами у Мао были испорчены. Он управлял страной как верховный лидер, вероятно, у него от власти закружилась голова, и он думал, что его решений было достаточно для руководства страной; возможно, что прочтя свою Красную книгу, он возомнил, что слова его являлись руководством для построения социализма и одновременно гарантией успеха. Будучи более идеологом и отличным партизаном, чем экономистом, Мао составлял планы, касающиеся экономического развития страны, но навязывающие в то же время социалистическую идеологию, как в случае Большого Скачка, или не менее амбициозных, но непонятных проектов, наподобие Культурной Революции. Мао управлял Китаем подобно садовнику, ухаживающему за растущим деревом, который формирует крону и обрезает лишние ветки – так же и Мао избавлялся от своих врагов: от закоренелых националистов и оставшихся капиталистов, от не разделяющих его взгляды людей и от крестьян, не желающих вступать в сельские коммуны, и, естественно, от лидеров партий, его не поддерживающих. Все его действия по отношению к другим людям основывались на принципе “если ты не со мной, значит против меня”. Он имел необходимые для власти и ум и мудрость, но, в конце концов, победу одержал возраст.
Последние годы Мао тяжело болел, и власть осуществлялась «Бандой Четырёх», возглавляемой его четвертой женой Цзян Цин. Он умер в сентябре 1976 года; в январе умер Чжоу Эньлай, возможно, самый умный из тех, кто был близок к Мао; Линь Бяо пострадал в авиакатастрофе в 1971 году. Ушли трое великих революционеров. Мао получил все возможные почести, и ему до сих пор поклоняются в Китае.
Возможно, что после смерти Мао Китай был далеко не таким экономическим гигантом, каким он является сегодня (2012 г.), но Мао заложил основы для того, чтобы последующие руководители, более прагматичные и менее подверженные влиянию идеологии, принимали решения, превратившие Китай в экономическую сверхдержаву.